Страстный призыв - Страница 35

Стояла дремотная тишина. Никем не замеченная, Жанет вышла из дома. Перед ней расстилались лужайки парка, вдалеке поблескивала бирюзой вода бассейна. Что-то подсказывало ей, что именно там и собралось все семейство, поэтому она решительно зашагала в противоположную сторону.

Пройдя под увитой плющом аркой, Джоанна оказалась на мощенном булыжником дворе, с трех сторон окруженном старыми каменными постройками. Была здесь и высокая голубятня, над которой трепетали десятки белых крыльев. Жанет замерла, услышав тихое ржание, и тут заметила в распахнутых воротах одной из построек золотистую лошадиную голову. Она просто не могла не подойти к ней.

— Ах ты моя хорошая! — гладила она бархатистую морду, которая тыкалась ей в ладонь в поисках лакомства.

Жанет давно не видела лошадь так близко. Пожалуй, с детства, с внезапной болью подумала она. Маленький пони по кличке Холи был ее неразлучным товарищем во всех играх, пока она не пошла в школу. Ей никогда не забыть страшного удара, с которого начались первые в ее жизни каникулы. Вернувшись домой, девочка обнаружила конюшню пустой.

— Ты уже выросла, — резко оборвал ее протесты отец и неубедительно добавил: — Холли перебрался в хороший дом.

Даже будучи ребенком, Жанет поняла, что это неправда. Ее милый Холли был слишком стар, чтобы на него нашелся покупатель.

— Он мог бы остаться у нас, — всхлипывала она. — Я бы за ним ухаживала. Он меня так любил!..

— Не говори глупостей. Ты большую часть года проводишь в школе. И у тебя есть дела поважнее, чем ухаживать за дряхлым пони. Ты уже большая девочка!

Жанет тайно оплакала Холли, навсегда сохранив в своем сердце боль первой потери… На животных в доме было наложено табу. Она никогда не просила ни кошку, ни собаку, зная, что все равно получит отказ.

Да, тот урок я запомнила на всю жизнь, размышляла девушка, чувствуя на своем лице и шее теплое дыхание лошади. Все, что вызывало лишние расходы, для моего отца просто не существовало. Интересно, мать тоже испытала его скаредность на себе?..

Лошадь же вдруг нетерпеливо зашевелила ушами. Кто-то въехал под арку, подковы зацокали по булыжнику. Жанет стояла, боясь обернуться. Только бы не Эдвин! Она не в состоянии снова оказаться с ним один на один, снова притворяться. Медленно обернувшись, Жанет поняла, что молитва ее не была услышана…

Эдвин легко спрыгнул на землю и повел к конюшне красивого гнедого жеребца.

— Готовишься к побегу, Джоанна? — поддразнил он. — Я бы не советовал тебе выбирать Селестину, она через пару километров все равно повернет к дому.

— Спасибо за предупреждение, — спокойно отозвалась Жанет. — Я пока еще никуда не собираюсь.

— И больше ты ничего не хочешь мне сказать? — нахмурился Эд. — Неужели встреча с матерью для тебя ничего не значит?

— Разумеется, значит, — неохотно ответила она. — Просто я не могу понять, каково это — бросить собственного ребенка. Как могла она жить все эти годы, даже не подав мне никакого знака?

— Господи, как же мало ты знаешь! — В его глазах мелькнуло сожаление. — Жером! — позвал он.

Из пустой конюшни вышел маленький кривоногий человечек, вероятно, бывший жокей, и, кивнув девушке, взял за повод жеребца. Эдвин снова повернулся к Жанет.

— Пойдем со мной, дорогая сестричка, — язвительно сказал он. — Я тебе кое-что покажу.

— Нет! — отступила она, — это наше личное дело. Мы с матерью сами разберемся.

— Разве ты забыла, что я тоже некоторым образом в этом замешан?

Эд легко подтолкнул ее в спину к сеновалу в углу двора.

— Куда мы идем? — испуганно спросила Джоанна.

— Да уж не кувыркаться в сене! — холодно ответил он. — Этой ошибки я не повторю.

— Хорошо, что хоть этого мне не нужно бояться!

Они поднялись по деревянной лестнице. От запаха масляных красок и скипидара защекотало в горле. Большая стена мансарды была стеклянной. Яркий солнечный свет заливал все вокруг, отражаясь в светлых, покрытых прозрачным лаком досках пола. Вдоль другой стены стояли подрамники с натянутым холстом, на мольберте — незаконченный пейзаж.

Джоанна с невольным вздохом огляделась вокруг.

— Твой отец устраивал моей матери мастерские везде, где они жили?

— Да, — лаконично прозвучало в ответ.

— Тогда все ясно. Она оставила меня, чтобы обрести свое я. Не слишком ли дорогая плата? — горько спросила Жанет с дрожью в голосе.

Эдвин тихо выругался.

— Вообще-то я человек мирный, — сказал он, едва сдерживаясь, — и в жизни никого не ударил. Но сейчас испытываю огромное желание отшлепать вас, мисс Остер!

Она одарила его сияющей улыбкой.

— Весьма неразумно, мистер… э… Беллоуз, или как вас там… — Она снова огляделась вокруг. — Думаю, ты привел меня сюда не за этим?!

— Да. Правда, не знаю, поможет ли это. Ты ведь не способна на уступки, Джоанна.

— Нужно было рассказать мне все тогда, в Кронберри Корнерс. Но, кажется, ты хотел других уступок…

Его рот сжался, на скулах заходили желваки.

— Я уже сказал, что сожалею об этом. Или ты хочешь, чтобы я ползал перед тобой на коленях? Давай лучше признаем, что от избытка вина и лунного света мы совершили обоюдную ошибку.

— Обоюдную? — вскинула подбородок Жанет.

— Именно! — с ударением сказал он. — Ты хотела меня так же, как я тебя, и не пытайся убедить меня в обратном.

— Ты мог бы намекнуть, что мы в какой-то мере родственники!.. — увела она разговор от скользкой темы.

— Это не имело никакого значения. Ты еще была вместе с отцом — и на работе, и дома. Я ничего не мог сказать, не посоветовавшись с Джейн.